Города на Мурмане

Центральное событие недели – идущий на канале «Россия» многосерийный фильм «Вольф Мессинг. Видевший сквозь время» по одноименной книге классика отечественной кинодраматургии Эдуарда Володарского.

Говорить, что съемки первой большой российской картины о великом прорицателе были пронизаны трагическими совпадениями, конечно, банально. Но это действительно так. Впервые работа о Мессинге не ограничилась свидетельствами людей, его знавших, и перечислением набивших оскомину «чудес», а разрослась до довольно длинного повествования. По словам режиссеров «Вольфа Мессинга» Валерия Ускова и Владимира Краснопольского (на их счету «Вечный зов», «Тени исчезают в полдень»), их целью было рассказать о психологической драме человека, жизнь которого из-за его сверхъестественных способностей каждый день висела на волоске. Создателям фильма удалось показать Мессинга во всей красе: и на аудиенции у Гитлера, и один на один со Сталиным, и наедине с женой. Но какую цену им пришлось заплатить за вторжение в мир загадочного гипнотизера?

Печальный счет открыл молодой актер Роман Гречишкин, сыгравший юного Мессинга. Нелепая смерть подстерегла артиста на дороге: его сбила машина. Другое мистическое совпадение связано с Александром Абдуловым – тот даже успел прочесть сценарий, но до начала съемок не дожил…

Следующая беда пришла в дом Алексея Петренко, исполнившего здесь одну из центральных ролей – Иосифа Сталина. Актер был лично знаком с прорицателем: в фильме Элема Климова «Агония» Петренко играл Григория Распутина, а Мессинг выступал консультантом. Как-то они сфотографировались вместе, после чего ясновидец отдал артисту карточку со словами: «Носи с собой, и все у тебя получится». И получилось, кто бы спорил. Но есть вещи посильнее любых предсказаний: в начале этого года у супруги Алексея Петренко обнаружили рак, от которого она скончалась, не дожив до премьеры «Мессинга» всего месяц.

Кто есть кто

Вольфа Мессинга в зрелые годы сыграл Евгений Князев – ректор театрального института им. Щукина. «Он был обыкновенным человеком, – говорит о своем герое Князев. – Только дома его звали Вольфом Григорьевичем, а на сцене – Мессингом, и ему надо было соответствовать. Его способности были его работой, так он к ним и относился».

Роль волевой жены прорицателя Аиды исполнила молодая актриса Тара Амирханова. «Я думаю, Мессинг был подкаблучником, – считает она. – Но в фильме мы показали золотую середину. У прорицателя было много женщин, но по-настоящему любил он только жену… Хотя и недолго – она умерла, и, как и свой уход из жизни, Мессинг предсказал это событие».

Самое неожиданное решение создатели фильма нашли с исполнителем роли Геббельса – вернее, с исполнительницей. Образ министра пропаганды воплотила на экране Ирина Соколова. Режиссеры «Мессинга» подсмотрели этот ход у коллеги: в сокуровском «Молохе» актриса играла ту же самую роль. Женскую внешность скрыли за гримом, с голосом поступили еще проще – после съемок Соколову переозвучили.

Телевизионный проект в виде 16 серий художественного фильма «Вольф Мессинг: видевший сквозь время» по сценарию  Эдуарда Володарского на канале «Россия», конечно же, заинтересовал зрителей. Во-первых, главной фигурой  легендарного гипнотизера, читающего чужие мысли и предсказывающего не только будущее людей, но и целых стран.  Во-вторых, сериал снимали мастера отечественного кино: Владимир Краснопольский и Валерий Усков, поэтому никакой  клюквы допустить не могли. А в-третьих, в фильме снимались замечательные актеры, и среди них народный артист  России Евгений Князев, который, несмотря на колоссальную занятость, согласился побеседовать с корреспондентом  «Трибуны».

– Скажите, Евгений, играть документально-исторические образы сложнее, чем художественные?

– Думаю, да. Ибо на сегодняшний день не осталось никаких видеодокументов, касающихся жизни Мессинга, и книг нет  о нем, помимо его собственной, выпущенной в 1965 году. Когда год назад Владимир Аркадьевич Краснопольский  предложил мне сыграть Мессинга, – я стал судорожно вспоминать, что о нем знаю, поскольку никогда на его концертах  не был. Правда, однажды Боря Хмельницкий сказал мне, что Мессинг помог ему справиться с заиканием. Я понимал,  что столь необычные люди встречаются, потому что одна из таких женщин тоже избавила нашу дочь от заикания. Мне  не стыдно признаться в своем незнании, поскольку в 70-е годы, когда Мессинг ушел из жизни, парапсихологией и  телепатией не очень-то интересовались. Конечно, он был выдающимся человеком, за поимку которого Гитлер давал 250  тысяч марок, а Сталин с Берией держали на особом контроле. Во время съемок у нас была большая массовка и разные  люди подходили ко мне и говорили, что видели выступления Мессинга, и я выпытывал у них о его поведении на сцене.  Поэтому много услышал полезного для себя.

– Но книгу-то Мессинга вы читали? О чем она?

– Так как книга вышла во времена советской власти, а значит, в период борьбы с мракобесием, то он пишет, что в его  труде нет ничего сверхъестественного, и это практически может сделать каждый человек. Понятно, что Мессинг писал  неправду. Это дар, который дается исключительным людям, не имеющий ничего общего с шарлатанством и цирковыми  гипнотизерами. Дело в том, что сам Мессинг не мог объяснить свою способность видеть сквозь время, поэтому всю  жизнь мечтал, чтобы у него была какая-то лаборатория, где можно было исследовать телепатические способности. Ведь  он мог заставить свой организм заснуть на несколько суток.

– Кажется, по национальности он был поляком?

– Польским евреем.

– Поэтому бежал из Польши в 1939 году?

– Да. Ведь в варшавское гетто он попал вместе с семьей, и все родные там погибли (к сожалению, этого нет в фильме), а  его удалось вывести оттуда, довезти до Буга и переправить в СССР. Эта та мистика, которая говорит о том, что этому  человеку было суждено выжить, несмотря на преследование фашистов, так как на одном из концертов он объявил, что  если Гитлер пойдет на восток, то Германию ожидает крах.

– И все-таки как исполнитель роли провидца вы можете сказать: это был божий дар или проклятие?

– Фактически об этом мы снимали кино. Лично я играл человека, который жил и мучился с этим даром, потому что  предсказывать – предсказывал, а изменить ничего не мог. Мистика сопровождает человека повсюду. Возьмите нас с  вами: мы разговариваем, но параллельно вы думаете о своем, а я – о своем, но мы этого не знаем, в то время как наши  мысли витают в воздухе. Ведь не зря сказал один из первосвященников: «Веруй, ибо абстрактно».

– По-вашему, можно верить в Бога и в мистику?

– Лично я бываю в церкви, и духовность для меня всегда стояла на первом месте, но я настолько часто сталкиваюсь с  непонятными явлениями природы, что просто теряюсь. Например, почему у одних и тех же родителей рождается  совершенно два разных ребенка. Мы приходим в этот мир познавать, но так до конца познать его не можем.

– А если заглянем за ту черту, за которую заглядывать нельзя, то можем и лишиться рассудка, как ваш Герман в  «Пиковой даме».

– Когда вышел спектакль в Вахтанговском театре – я был значительно моложе и об этих вещах не задумывался. А Петр  Наумович Фоменко говорил нам: «Вот вы смеетесь: мистика, мистика, а разве вам сны ничего не предсказывают?» В  жизни не забуду сон, который приснился мне после гибели моего друга Жени Дворжецкого. Будто он жалуется, что ему  холодно и просит меня дать что-нибудь теплое. Я отдаю свитер, связанный моей мамой, и она, не будучи больной, через  две недели умирает… Вот что это, скажите?..

– У меня складывается такое ощущение, что ваше имя Евгений толкает вас к персонажам с трагической судьбой.

– Я об этом тоже часто думаю. А что я могу сделать? Ведь я не назначал себя ни на роль Мессинга, ни на роль  Арбенина, которого сейчас репетирую в своем театре.

– Но вы ощущаете, как эти роли забирают вашу энергетику и даже, извините, часть вашей жизни?

– Да, да, да! Вот вчера мы играли «Пиковую даму», так вы не поверите, после окончания спектакля я еле дошел до  грим-уборной, настолько был весь выпотрошен. Ведь мой Герман вступает в спор с судьбой и погибает, но я-то не знаю,  что случится лично со мной, потому что спорить с судьбой бесполезно.

– Но и разделять судьбу с персонажем, который сходит с ума, – тоже страшно.

– Конечно. Но так складывается моя актерская биография. Начиная с Казановы, я или умираю на сцене, или схожу с ума.  Не знаю, почему, но на роль Мессинга меня утвердили без всяких проб, в то время как на роль жены Вольфа  пробовались четыре актрисы. И в конце концов выбрали Тару Амирханову, которая больше всего устраивала меня.  Стоило мне взглянуть на нее, как я успокаивался, и на душе становилось легко. Меня-то и Краснопольский толком не  знал и не видел на сцене...

– Кстати, на Первом канале недавно вышел документально-художественный фильм о Мессинге в исполнении Евгения  Редько.

– Да, мы с ним очень похожи, даже в одном фильме играли братьев. Знаете, есть такой тип людей, о которых Марина  Цветаева писала: «Острый угол и уголь». Правда, сейчас я несколько округлился, а до этого и Троцкого, и Зиновьева  играл, даже приглашали на роль Мейер-хольда.

– А фильм вы снимали каждый день по серии?

– Вы что? Мы снимали каждый день по четыре с половиной минуты, подробно и тщательно, и так в течение года.  Съемки проходили в Минске, потому что там строить павильоны в несколько раз дешевле, чем в Москве.

– Скажите, а вот Сталин, Берия, Абель, Эйнштейн были задуманы режиссером, как характеры, на которых лежит  определенная печать?

– Ну разве Петренко может играть схему? Именно поэтому его Сталин, как ни странно, вызывал у меня и сочувствие, и  уважение. И Берия тоже – не исчадие ада, если на минуточку вспомнить, то он поднял атомную промышленность СССР.  В истории не все так однозначно, как этого хотелось бы тем, кто ее переписывает.

– А какие сцены для вас были самые сложные?

– Парадокс состоял в том, что самыми сложными для меня оказались простые сцены, где ничего не надо было играть,  просто достоверно существовать в кадре. При этом уставал я страшно, так как надо было представлять перед собой то,  что в данный момент видит Мессинг, иначе мой зрачок был бы пустой.

– И тем не менее сыграть Арбенина в спектакле «Маска-рад» сложнее, чем находиться четыре минуты в образе  Мессинга?

– Это несравнимые величины. Держать внимание зрителей в течение трехчасового спектакля, все равно, что уголь без  передышки бросать в топку. В свое время я окончил горный институт и работал в этой области, поэтому мне есть с чем  сравнивать. Но из театра я никогда не уйду в кино, хотя там и известность, и гонорары большие. Не потому что я такой  хороший, просто театр совершенствует мое мастерство, хотя главные роли можно ждать годами, и это очень трудно.

– Своим студентам Щукинского училища, ректором которого вы являетесь, тоже

рассказываете о трудностях актерской профессии?

– Свою первую лекцию я начинаю с того, что актерской профессии вы можете научиться сами, а мы вам только будем  помогать. Но для того чтобы научиться, надо отчетливо понимать – для этого необходимо каждый день трудиться и  если что-нибудь по лености пропустите, то никогда большими актерами не станете.