Города на Мурмане

(https://static.ngs.ru/news/2020/99/preview/a43b52321edf175d77690e7cd854523e030488e3_720_480_c.png)


Главная тема сегодня — безусловно, самосожжение известной нижегородской журналистки Ирины Славиной и предсмертная запись в Фейсбуке: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию».

2 октября 2020 г. около 15:30 главный редактор независимого ресурса Koza Press Ирина Славина пришла к зданию МВД в Нижнем Новгороде, села на известную всем нижегородцам лавочку с памятниками полицейским разных эпох и подожгла на себе одежду. Судя по всему, одежда была пропитана легковоспламеняющейся жидкостью и вспыхнула сразу. Спасти человека не удалось.

Судя по всему, к страшному решению Ирину подтолкнули события последних нескольких дней. В числе прочих силовики связывали Славину с признанной нежелательной в РФ организации «Открытая Россия» и «делом Иосилевича». Вчера рано утром в квартире, где жила Ирина с мужем и дочерью, прошел обыск.

Следственный комитет проводит расследование и выпустил специальное обращение: "Сообщения в ряде СМИ о том, что смерть погибшей связана с проведением у нее накануне гибели обысков, не имеют под собой никаких оснований. Она была свидетелем и не являлась ни подозреваемой, ни обвиняемой в рамках расследования уголовного дела, по которому проводились указанные следственные действия".

***

Ну да, у нас же не бывает, что начинают обыск у свидетеля, а заканчивают уже у подозреваемого, а то и обвиняемого? А так, конечно, нет никаких оснований - ну сожгла себя женщина возле здания МВД после обыска, ну оставила предсмертную записку - это разве основания?

Поскольку все уже "отметились" по поводу мотивов и оснований для самосожжения журналистки, попробую и я объяснить, что произошло.

Славина - не рядовой журналист, а главред, пусть и небольшого, но достаточно заметного СМИ. То есть человек с достаточно высокой самооценкой, причем, скорее всего, обоснованной. В нормальном государстве таких людей причисляют к "столпам общества".

У нас, как видим, с журналистами государство не церемонится: Славину подняли голую с постели, забрали все ее средства производства, все записи... Так, будто это краденые трусы с турецкого рынка. Полагаю, это мое субъективное мнение, что в процессе общения с правоохранителями Славиной была описана такая перспектива ее дальнейшего существования, если она не примет тех или иных условий, что она сочла такую преспективу несовместимой с жизнью. Образно выражаясь, не захотела "садиться на бутылку" (возможны варианты).

В Нижнем Новгороде одна из самых жестких полицейских систем в стране, думаю, ее особенности были Славиной хорошо известны. В свете этого соболезнования губернатора выглядят просто издевательски - лучше б, по обыкновению, сделал вид, что ничего такого не произошло, "нет оснований для соболезнования"...

Ее смерть, ужасная и героическая - это сигнал государству: больше так жить уже невозможно, хватит. Люди так жить уже не могут и не станут. И тысяча рублей прибавки к пенсии уже не спасут государство, граждане которого не хотят и не могут в нем жить.

Анатолий Баранов

forum-msk.org

P.S.

Роман Юнеман:

Обыски в России давно превратились в важный инструмент политического террора и запугивания оппозиции.

Смысл обыска — в моральном терроре. И чем больше стресса получат близкие вам люди — тем лучше.

Знаете, как это устроено? Ночью или рано утром к вам в квартиру врываются следователи. В квартире они переворачивают всё вверх дном, начинают что-то искать. Длятся обыски обычно несколько часов.

В ходе обысков изымают технику – телефоны, компьютеры, ноутбуки, планшеты, фотоаппараты, видеокамеры, флешки, жёсткие диски с личными фотографиями, даже банковские карты.

Забирают и детские вещи – приставки, игрушечные телефоны, даже диски с мультиками. Там точно не может быть никакого "экстремизма" или улик дела, но смысл обыска – в моральном терроре. И чем больше стресса получат близкие вам люди – тем лучше.

Возвращают вещи после всех судов, которые могут длиться годами.

Для того, чтобы к вам домой или в офис пришли с обыском, совершенно не нужно нарушать закон или даже проходить в качестве подозреваемого. Ворваться могут к кому угодно. Допустим, вы когда-то общались с человеком, на которого шьют дело. Этого достаточно, чтобы проходить по делу свидетелем. Значит, к вам могут прийти и перевернуть дома всю мебель.

Так было и со Славиной. Она не совершала преступлений, но общалась с людьми из какого-то нелепого "Храма макаронного монстра", под который копали местные силовики. Большая угроза для государственности, да.

Цель бесконечных обысков и уголовных дел – "устроить оппозиции ад". Повысить уровень издержек, сделать так, чтобы было неповадно было даже думать о занятии независимой политикой. Чтобы "нормальные люди с инстинктом самосохранения" даже не смотрели в эту сторону. Вот вам "Единая Россия", вот вам альтернативная согласованная "Партия за всё хорошее", но если вздумаете действовать сами по себе – получите полный набор жизненных удовольствий, от травли в СМИ до штрафов, обысков и уголовных дел.

С Ириной Славиной был хорошо знаком житель Нижнего Новгорода, предприниматель Герман Князев:

Ей мешали заниматься своей профессией журналиста. Последнего свободного журналиста в этом городе

Последние несколько лет ее особенно доставали и гнобили. Ей угрожали и резали шины на автомобиле, расклеивали листовки в подъезде дома где она жила с текстом "про врага Родины", стряпали как на конвейере административные дела по разным поводам, по доносам или за то, что выходила на улицу города с портретом убитого Бориса Немцова.

Но я никогда не видел ее в депрессии.
Она всегда относилась с сарказмом ко всем этим нападкам и всегда говорила: "не дождётесь"
Ее воли и ее отваги можно было завидовать, ее смелости – восхищаться, ее журналистскому таланту – поклониться.
Она всегда была адекватна и абсолютно трезво оценивала ситуацию в стране. Я никогда не видел истерики ни в ее поступках, ни в ее публикациях, ни в нашем общении.
Только немного грустные глаза всегда, наверное смотрящие куда-то далеко за горизонт, как я теперь понимаю, и куда всем нам ещё только предстоит когда-то шагнуть.

Евгений Бабушкин:

Год назад журналистку Ирину Славину оштрафовали на 70 тысяч за этот пост:

"В нижегородской Шахунье на доме повесили морду Сталина. Предлагаю переименовать населённый пункт в Шахуйню".

Мы быстро привыкли к таким новостям, не правда ли? Кому срок за пост, кому штраф за перечёркнутую свастику, ну что же, ну ладно, Россия большая, многим надо выслужиться.

Экспертизу по шахуйне делали в НГУ, я ещё подумал с привычной усталостью – ну и дундук этот доктор наук, а впрочем, был я в этом универе, читал даже лекцию, хороший город Нижний.

И ещё подумал: надо проследить судьбу людей, попавших под эту глупую молотилку. Но всё не хватало времени.

Ну вот теперь мы знаем, как бывает дальше. Вчера к Ирине Славиной приходили с обыском. Сегодня она сожгла себя заживо у здания МВД.

Игорь Эйдман:

Не сомневаюсь, что эта травля была организована ФСБ, которая имела огромный зуб на Ирину. Славина обвиняла чекистов в фальсификации "террористических" дел, преследовании и даже убийствах простых мусульман, которых потом выдавали за террористов (например, в деле о двойном убийстве мнимых "исламистов" в микрорайоне Цветы).

Сергей Жаворонков:

Погибшая Ирина Славина обнародовала фамилии провокаторов, которые дали показания в рамках дела "нежелательной организации". Эти персонажи ходили на мероприятия к оппозиционерам, с тем чтобы затем стучать.

Дима Швец:

А она как-то спокойно уселась на скамейке среди памятников, привязалась к ней, подожгла себя и последнее, что делала – отгоняла прохожего мужика, который пытался ее потушить.

Anna van Densky:

Ирина Славина предпочла стать пеплом, чем оказаться в плену у путинских вертухаев. Она ушла непобеждённой. Светлая память!

Николай Подосокорский:

Я потрясен. Молодая, красивая, умная женщина, желающая добра своей стране, покинула этот мир после издевательств и прессинга карательной машины. При этом она не совершала никаких преступлений, не взрывала дома, не воровала миллиарды из бюджета, не травила популярных политиков, но лишь хотела, чтобы жизнь в России была основана не на государственном произволе, а на соблюдении конституционных прав человека.

То есть, она возлагает в этой записке, всю вину на гос-во.