«Я иду играть»: натужный детектив в десктоп-обложке
В онлайн-кинотеатре Kion выходит остросюжетный скринлайф-триллер «Я иду играть». Фильм, спродюсированный Тимуром Бекмамбетовым, с 2021 года успешно гастролировал по международным фестивалям, но легально до российского зрителя добрался только сейчас.
Старшеклассница Дана Бровкина (Анна Потебня) переживает страшную трагедию — ее младшая сестра Юля (Диана Шульмина) неожиданно для всех покончила с собой, выйдя на железнодорожные пути. Дана пытается понять, почему радостная девушка без особых проблем решила уйти из жизни, и вскоре понимает, что наткнулась на жуткий заговор. Юля, как и многие другие подростки, вела двойную жизнь — и со второго аккаунта в соцсети Netbook вступила в «группу смерти», где анонимные кураторы подталкивали детей к самоубийству.
Тогда Дана решает притвориться еще одной желающей присоединиться к суицидальному движению и начинает переписываться с пользователем в черно-белой маске по имени Ада Морт. Но мать (Екатерина Стулова) и лучшая подруга (Ольга Пипченко) замечают, что девушка постепенно слетает с катушек, когда по-настоящему окунается в свое сетевое расследование. Понимает Дану лишь ее новый приятель Леша (Тимофей Елецкий), который тоже выполняет задания, присланные загадочными кураторами.
«Я иду играть» — далеко не первый фильм в формате скринлайф: еще в середине 2010-х Тимур Бекмамбетов стал продвигать этот жанр, ратуя за новый дигитальный киноязык, способный адекватно передать дух времени. Увы, именно этот самый «дух времени» и сыграл с триллером Анны Зайцевой дурную шутку. Даже в 2022 году, когда был запланирован первоначальный кинотеатральный прокат, отложенный из-за возмущения разных общественных организаций и обеспокоенных чиновников, леденящие душу сюжеты про «Синих китов» перестали быть актуальными. Причем сценарий фильма так плотно укоренен в мифологии городской легенды, что конкретика этой в общем-то универсальной истории скорее мешает. Чего уж говорить про 2024-й, из которого те скандалы в медиа и на публичных площадках кажутся лишь печальным примером массовой истерии в современной российской истории.
Тематически похожий «Белый список» Алисы Хазановой (еще один залежавшийся на цифровых полках релиз) смотрится на фоне «Я иду играть» гораздо выигрышнее — хотя бы потому, что там синекитовость уходит куда-то на второй план, оказывается лишь сюжетным обстоятельством для финчерообразного триллера, а не центральным предметом дискуссии.
Впрочем, просроченное сырье для растопки — едва ли самая большая проблема «Я иду играть». Слабость фильма в его тотальной неубедительности с первых и до последних кадров. Особенно критично фальшь чувствуется в актерской игре — неудачные попытки юных актеров изобразить испуг точно не помогают накалить пружину саспенса добела. Кстати, именно интонации и речь традиционно хуже всего поддаются переводу — и не стоит удивляться, что «Я иду играть» так успешно прокатился по целому вороху жанровых фестивалей, ведь нерусскоязычные зрители не способны почувствовать то, что может покоробить ухо и глаз нашего зрителя.
При этом к использованию самого формата тоже есть вопросы. Скринлайф может быть довольно убедительным жанровым инструментом — «Профиль» (2018), снятый самим Бекмамбетовым, показывал, как специфичный медиум помогает продемонстрировать работу современного журналиста-расследователя, а прошлогодняя лента «Пропавшая без вести» (2023) успешно поженила движок триллера и броский дигитальный корпус. «Я иду играть», чего уж скрывать, сделан увлекательно — видимо, этим и можно объяснить фестивальный успех. Концентрация событий тут такая, что хватило бы и на мини-сериал: за полтора часа происходит парочка твистов, а главная героиня успевает и в психушке полежать, и вломиться в дом вооруженного социопата (в программе — неловкая аллюзия на ту самую сцену из «Сияния» Кубрика).
Вот только правдоподобие все эти полтора часа остается на уровне подросткового детектива в духе книжных серий про Альфреда Хичкока и трех сыщиков или мультсериала про Скуби-Ду, где со злодея в финале серии обязательно стянут пугающую маску. Героиня с легкостью убегает от преследования полицейских, в школу, кажется, ходит, только чтобы выполнять задания кураторов, кровь во всех сценах — с фейковым привкусом малинового варенья, а семейные взаимоотношения прописаны на уровне нравоучительного школьного спектакля про конфликт поколений. В общем, скрин тут, конечно, есть — и смотреть все это на экране ноутбука по-своему забавно, когда твой курсор мыши соседствует с внутренним миром героев. А вот лайфа никакого нет — и на эту зияющую пропасть нельзя закрыть глаза, даже сделав скидку на сильно запоздавший релиз.
https://www.kommersant.ru/doc/6762572#id2581403
