Смерти нет. Разумеется, смерти нет. Я знал это еще когда был прахом. Знал, когда проходил через огонь, когда тело становилось крепче, а дух - безжалостней.
В книгах, которые я не читал, написано, что в момент смерти каждый стремительно летит по туннелю к свету.
Я знаю, бесконечной чередой ночей я видел этот сон. Стальные черные стены, гладкие, как моя кожа, и свет, слепящий свет к которому лечу…
И это – жизнь. Там, где свет – жизнь. Вечная череда жизни-и-смерти-которой-нет. Начало, а не конец. Вы меня понимаете?
Хорошо, объясню проще.
Возьмем среднего человека. Вот он идет по улице, садится в машину. Скажем, зовут его Михаил Геннадьевич Воробьев. Не важно.
О чем он думает? Я легко предугадаю. Вот повернут ключ зажигания, мотор урчит, теплый воздух разносит по салону запах ванили. Гражданин Воробьев улыбнулся. Вспомнил Иру с ресепшена и корпоративный выезд в дом отдыха. Ирина любит духи с сильным запахом, поэтому пришлось купить новый ароматизатор воздуха.
«Пробка» на Институтском, Михаил Геннадьевич смотрит в окно. Еще одна мимолетная улыбка. Корпус Лесотехнической академии, и напротив – общежитие.
Грусть в глазах? Ухоженный ноготь скребёт седеющий висок.
Разумеется, годы студенческие прошли, теперь печень и другие органы не позволят устроить настоящий загул.
У Чёрной речки вдруг нападает меланхолия. Резкие рывки руля, бессмысленные «подрезки». Вспоминает дуэль Пушкина и Дантеса? Вряд ли. Это реакция подсознания, печать рока.
В его мире не принято давать противнику шанс на ответный выстрел. И для того, чтобы убить, не всегда необходим пистолет. Костяшки счет ростовщика звучат уверенней артиллерийских залпов.
Что была за радость – превратить сочный мир страсти и рыцарства в чёрно белое кино?
Вишневый «Лексус» летит по Литейному проспекту. Правильно, спеши; теперь остановись у того дома с красными буквами на фасаде.
Выходи, Михаил, Мишка-воробей, ведь тебя так называли в школе? Выходи, безалаберный студент, и бестолковый начальник. Выходи – неверный муж и бесполезный человек. Выходи – средний из средних, говорю тебе я, такой же безликий и неотличимый.
Возможно, многие полагают иначе. Момент истины наступит. Кто из них заплачет над твоей могилой?
Теперь смотри, Миша, видишь улыбчивого парня на тротуаре. Вот он поднял руку и указывает на тебя.
Я утверждаю, смерти нет. В конце туннеля – свет и жизнь, и я вырываюсь из нестерпимо жарких объятий вороненого ствола.
Здравствуй, человек. Сегодня мы с тобою раскрашиваем этот серый мир в самые яркие цвета.
Мой полет окончен, теперь твой черед.
Видишь свет в конце туннеля?
Лети, там – жизнь!
Волошин Сергей
http://www.proza.ru/texts/2006/12/13-303.html
