Что твориться в парке "Бикин"?
Безнаказанность всегда приводит к вседозволенности и беспределу!!!
"Величайшее поощрение преступления - безнаказанность". (Марк Тулий Цицерон)
"Геморрагическая лихорадка с почечным синдромом (ГЛПС). Переносчиком заболевания является полевая, восточно-азиатская мыши и серая крыса. Инфицированные грызуны выделяют вирус во внешнюю среду со слюной, мочой, экскрементами. Основным путем заражения человека ГЛПС является воздушно-пылевой. Заражение возможно, также, через поврежденную кожу при контакте с экскрементами инфицированных грызунов. При этом больной человек не является переносчиком заболевания.
Болезнь имеет тяжелое течение. Со времени заражения до появления первых признаков болезни проходит от 7 до 48 дней. Обычно инкубационный период составляет 2-3 недели. Симптомы заболевания: температура тела более 38˚С, озноб, боли в мышцах, суставах, головная боль, сильные поясничные боли, боли в глазных яблоках, головокружение, гиперемия (покраснение) кожи лица, шеи, груди, склер и конъюнктивы, кровоизлияния на коже и слизистых, кровотечения, геморрагическая сыпь на коже (чаще всего мелкопятнистая), уменьшение количества выделяемой мочи.
Заболевание может протекать в легкой, средней и тяжелой формах с поражением различных органов и систем. При тяжелом течении заболевания возможны осложнения со стороны почек, верхних дыхательных путей, сердечно-сосудистой системы, головного мозга, летальный исход.
Как правило, тяжелые формы заболевания, представляющие серьезную опасность для жизни человека, развиваются при несвоевременном обращении к врачу за медицинской помощью. Это именно тот случай, когда говорят – промедление смерти подобно.
В 2018 году геморрагическая лихорадка с почечным синдромом (ГЛПС) унесла жизни четырех человек в Приморском крае. Всего в минувшем году ГЛПС переболели 34 приморца, из них девять случаев заболевания с тяжелым течением, 4 из которых с летальным исходом.
Один из таких случаев произошел с сотрудником национального парка «Бикин», расположенного в Пожарском районе Приморского края. 9-го декабря 2018 года в районной больнице, расположенной в Лучегорске, от ГЛПС умер специалист по охране ФГБУ НП «Бикин» Суляндзига В.В.
Почему я обратился к этому случаю, а сделал я это потому, что смертного случая в данной ситуации можно было избежать, но этого не произошло. И, возможно, причиной смерти Василия Суляндзига стало халатное отношение к исполнению своих обязанностей дирекцией национального парка «Бикин», проявившей удивительное равнодушие к судьбе и жизни своего сотрудника.
По порядку.
14 ноября 2018 года Василий Суляндзига вместе со своим напарником, инспектором Андреем Нагорным из с. Красный Яр на лодке по реке Бикин выехали к месту работы, на пост в районе охотугодий с интересным названием «Хомяки». 16 ноября 2018 года они добрались до промежуточного пункта в пос. Охотничий (Улунга). Большую часть пути сотрудникам парка пришлось преодолевать пешком по тайге, т.к. река выше с. Красный Яр оказалась частично скованной льдом.
Суляндзига и Нагорный оставили лодку и, забрав с собой большую часть припасов, двинулись вверх по течению реки в сторону пос. Охотничий. По дороге к месту работы они повстречали удэгейского охотника Сусана Геонка, который возвращался в с. Красный Яр.
Сотрудники парка в пос. Охотничий остановились у местного лесничего, сотрудника национального парка Дениса Шевченко. Они связались по спутниковому телефону, который имеется у лесничего (иных средств связи в тайге нет) с заместителем директора национального парка, начальником отдела охраны Гальцевым Юрием Александровичем и доложили ему о сложной ледовой обстановке, которая не позволяет им добраться до места несения службы, на пост в районе охотугодий «Хомяки», тем более, что Андрей Нагорный почувствовал себя плохо, поднялась температура, появилась слабость. А неблизкий путь к посту сотрудникам парка предстояло преодолеть пешком с большим количеством груза.
Интересный момент, в Улунгу периодически курсируют вертолеты с туристами, и как правило, вопросы с доставкой туристов решает директор парка и его заместители, а вопросы доставки своих сотрудников через дикую тайгу к месту работы руководство решить не может… Или не хочет… Ведь туристы приносят деньги, а сотрудников, наоборот, приходится содержать. И хотя зарплата сотрудникам идет за счет денег поступающих на счета национального парка из государственного бюджета, но директор нацпарка Алексей Кудрявцев эти деньги каждый раз как от сердца отрывает. При этом на себя любимого средств не жалеет, на работу из дома, а живет и работает он в селе Красный Яр, ездит исключительно на автомобиле Тойота Прадо, преодолевая на авто аж целые сто метров (именно такое расстояние отделяет дом ди ректора от офиса национального парка) по нескольку раз в день: то пообедать съездит, то на полдник завернет, то просто жену проведать. И в командировки Алексей Викторович в пределах края ездит исключительно на служебном автомобиле, хотя на поезде или рейсовом автобусе до того же Владивостока можно доехать в три-четыре раза дешевле. А в Москву можно лететь и в эконом классе.
Но комфорт для собственной попы господину Кудрявцеву существенно дороже здоровья собственных подчиненных.
А еще Алексей Викторович любит выплачивать огромные деньги на непонятные услуги, о чем свидетельствует КУСП №2138 от 31.05.2018 года, фабула которого гласит: «Должностными лицами национального парка «Бикин» были оплачены работы и услуги на сумму 1,5 млн. рублей в отсутствие подтверждающих документов».
Речь идет о неких юридических услугах, оказанных дирекции национального парка.
О чем еще говорится в КУСП: «Более 60 человек, осуществляющих трудовую деятельность в национальном парке «Бикин» не оформлены должным образом. Не подавались сведения в ПФР, ФОМС, выплаты не производились».
То есть фактически сотрудникам парка не начислялись пенсии, не оказывалась бесплатная медицинская помощь – не проводились ежегодные профосмотры. Сотрудники выходящие на работу на несколько недель в тайгу не проходили медицинское обследование, могли выйти на работу больными.
Но это не всё. В КУСП отмечено еще одно существенное нарушение: «Должностные лица национального парка «Бикин» (директор и его замы) оплачивали свои административные штрафы за счет бюджетного учреждения».
То есть, комфортно и безопасно доставить сотрудника на пост у дирекции денег нет, а оплатить нарушения ПДД деньги находятся.
К большому сожалению, следователь Пожарского отдела УМВД РФ по Приморскому краю Прокопенко данную информацию игнорировал, уголовное дело, несмотря на наличие достаточных оснований, заводить не захотел (отказное дело №540).
В узком кругу «друзей» начальник отдела охраны национального парка Юрий Гальцев, бывший сотрудник Пожарского отдела УМВД РФ по Приморскому краю, заявил, что он «закроет любую уголовку против парка в крае, т.к. у него личные дружеские отношения с заместителем начальника УМВД по Приморскому краю, начальником следственного управления Оксаной Николаевной Головащенко, под началом которой ему «посчастливилось служить», когда она возглавляла Пожарский отдел УМВД по ПК».
Типа, у него такая крутая «крыша» в краевом управлении МВД, что он и его шеф Алексей Кудрявцев могут безнаказанно творить что угодно!
К сведению, в декабре многочисленные финансовые нарушения выявила внутренняя проверка Минприроды РФ, проведенная в национальном парке «Бикин». Но об этом в другой раз. Теперь вернемся к ситуации с добравшимися до Охотничего Андреем Нагорным и Василием Суляндзигой.
И так. Дозвонившиеся до Юрия Гальцева сотрудники парка попросили его заменить их другими сотрудниками, а им позволить вернуться в село Красный Яр. Однако в ответ они услышали обвинения в нежелании работать и пьянстве. Мол напились, как свиньи, от того и болеете. Гальцев потребовал от своих сотрудников немедленно пешком выдвигаться на пост, пообещав немедленное увольнение «по статье». Побоявшись увольнения, понимая, что они фактически беззащитны перед самодурством своего руководителя, Нагорный и Суляндзига, несмотря на плохое самочувствие Нагорного, собирались на следующий день продолжить свой путь к месту несения службы..
Но уже на следующее утро у второго сотрудника, Василия Суляндзига резко поднялась температура, начались судороги. Соответственно и Нагорный, и Суляндзига никуда не пошли, остались в доме у лесничего, пытаясь излечится народными средствами.
И если состояние Нагорного существенно улучшилось, то Василий Суляндзига чувствовал себя все хуже и хуже.
26 ноября состояние Василия резко ухудшилось, и Андрей Нагорный, преодолев страх перед увольнением через Шевченко вновь связался с Гальцевым и попросил его организовать Василия Суляндзига, который может просто умереть.
Эвакуация организована так и не была. Прождав два дня, лесничий Шевченко по собственной инициативе связался с пилотом местных авиалиний, летевшим на АН-2 с пассажирами из пос. Агзу в Дальнереченск, и попросил его совершить незапланированную посадку в пос. Охотничий, чтобы забрать тяжелобольного. Летчик, фактически совершил подвиг, забрав в перегруженный самолет лишнего пассажира.
Об отправке Василия Денис Шевченко по телефону сообщил Гальцеву, попросив его отправить за Василием машину в Дальнереченск.
Испуганный Гальцев на этот раз машину отправил, и Василия Суляндзигу доставили в районную больницу в пгт Лучегорск.
На следующее утро в больницу приехал Гальцев, обвинил своего сотрудника в преднамеренно заболевании, «все делаете, чтобы только не работать, а деньги получать». Он потребовал от Василия Суляндзига заготовленное заявление на отпуск без содержания задним числом, плюс объяснительную о том, что в тайгу поехал не на работу, а по собственному желанию, для личных нужд. В противном случае обещал уволить с позором, типа найдет людей, которые напишут нужные объяснительные. И это Гальцев требовал от человека, находящегося в полубессознательном состоянии.
Однако, Василий подписывать заявление и писать туфтовую объяснительную отказался.
Тогда Гальцев заявил, что договориться с главврачом и Суляндзига напишут диагноз – «белая горячка». Но это не подействовало.
При этом о случившимся ни директор парка Кудрявцев, ни его заместитель Гальцев не сочли для себя нужным сообщить родным и близким Василия Суляндзига.
Сестра Василия Екатерина Миранская узнала о болезни брата только 29-го ноября от самого Василия, который сумел позвонить ей по телефону, и попросил передать ему в больницу паспорт.
Паспорт Миранская передала директору парка в тот же день, попросив сделать все возможное, оказать максимальную помощь в лечении брата.
В тот же день ей позвонили из больницы в Лучегорске и сообщили, что самочувствие брата резко ухудшилось, отказали почки, и он может умереть.
30 ноября Миранская самостоятельно выехала в Лучегорск, а это более 130 км в основном по разбитой лесной дороге!
Она пообщалась с братом, который находился в полуобморочном состоянии, и с врачами. Лечащий врач заявил Миранской, что у ее брата «белая горячка» от пьянства, и он сам во всем виноват, но после обещания Миранской обратиться в прокуратуру, резко сменил тон, сказав, что они до сих пор не могут поставить диагноз, что Василий периодически теряет сознание и его состояние вызывает серьезные опасения.
Миранская обратилась к заместителю главврача районной больницы Черновой и потребовала организовать транспортировку брата в краевую больницу во Владивосток. После чего обратилась в допофис национального парка «Бикин», расположенный в Лучегорске к Юрию Гальцеву и попросила его посодействовать в перевозке брата во Владивосток. Миранская заявила Гальцеву, что ей известно о его участии в проблемах брата. Гальцев сильно испугался, попросил Миранскую ничего не предпринимать, обещал помочь с перевозкой и распорядился выдать аванс за декабрь.
Однако, ни руководством национального парка «Бикин» в лице его директора Алексея Кудрявцева и его заместителя Юрия Гальцева, ни руководством районной больницы никаких действенных мер для лечения заболевшего Василия Суляндзига предпринято не было. 9-го декабря 2018 года у Василия начался отек мозга, и он умер.
Окончательный диагноз - геморрагическая лихорадка с почечным синдромом (ГЛПС).
Фактически человек погиб из-за преступной халатности руководителей национального парка «Бикин» и недостаточной подготовке врачей районной больницы.
Стоит особо отметить, данный случай не единственный в практике национального парка. Буквально за месяц до случая с Василием Суляндзигой в парке погиб другой сотрудник, работающий в парке на 0,3 ставки. На такую работу в пакр берут охотников, которым позволяют охотиться на охраняемых ими участках леса.
По сути, выделение кому-либо участков для охоты не входит в компетенцию руководства национального парка, которое постоянно превышает свои полномочия, откровенно игнорируя конституционные права проживающих в окрестных селах представителей коренных малочисленных народов и требования российского законодательства. На это не раз указывали суды различной инстанции и амурская природоохранная прокуратура. Но в данный момент не суть…
Прибывший на закрепленный участок сотрудник, работавший на 0,3 ставки выехал на работу уже будучи больным. Отказ от работы по болезни грозил увольнением с работы и потерей охотничьего участка. О подобной практике отношений с сотрудниками руководства парка я уже писал выше.
Через пару дней нахождения на участке у сотрудника национального парка существенно ухудшилось состояние здоровья, о чем он рассказал двум охотникам-удэгейцам, возвращавшимся в с. Красный Яр. Заболевший попросил сообщить о своем заболевании руководству парка, которое должно было организовать эвакуацию больного. Удэгейцы выполнили просьбу больного, сообщили о его состоянии директору национального парка Алексею Кудрявцеву. Вот только эвакуацию никто организовывать не собирался. Директор парка проигнорировал просьбу своего подчиненного.
Через несколько дней охотники-удэгейцы вернулись в тайгу. По дороге к охотничьим участкам решили проведать заболевшего, но в бараке обнаружили уже мертвого сотрудника. Охотники самостоятельно вывезли умершего в село, а руководство парка вместо того, чтобы помочь семье умершего, бросилось спасать собственные шкуры, заявив, что сотрудник не был на службе, а выезжал на охраняемый участок на охоту.
По обоим фактам гибели сотрудников национального парка «Бикин» местные полицейские провели проверку и, как и предполагалось, ничего не установили. Но… Уголовное дело по факту гибели Василия Суляндзига все же было возбуждено дальнереченским межрайонным отделом следственного управления Следственного Комитета России по Приморскому краю по заявлению его сестры Екатерины Миранской.
Следователи даже опросили в рамках дела директора парка Алексея Кудрявцева и его заместителя, а потом дело заглохло. А в апреле 2019 года Алексей Кудрявцев на собрании сотрудников парка заявил, что ему не страшны никакие уголовные дела, а от дела по заявлению Миранской он уже «отмазался». Правда не сказал, как это сделал: откупился от следователей, подкупил свидетелей или решил вопрос иным способом.
Такая вот безнаказанность!!!
Стоит ли удивляться творящемся в парке и вокруг него беспределу и вакханалии, бардаку в финансовых вопросах, если игнорирующему российский закон и простое человеческое отношение к людям Алексею Кудрявцеву все сходит с рук.
А может это политика руководства нашего государства угнетать простых российских граждан, а Алексей Викторович лишь исполнитель чужой воли?!
Во всяком случае, пока именно такой вывод сам собой напрашивается. Хотя… Возможно, это всего лишь политика приморских региональных властей…"
https://mk-99.livejournal.com/7891.html
